«РУССКАЯ АМЕРИКА»

         Подобно Испании, Великобритании, Франции и другим крупным европейским морским державам, Россия также сыграла немаловажную роль в освоении Нового Света. Флот у нашей страны появился только в петровские времена, когда восточное побережье обеих Америк было уже поделено между другими странами, да и особен­ности географического положения России позволяли ей устремиться к землям Нового Света в противоположном направлении, плывя с запада на восток.

          Честь открытия Аляски, с которой началась история «Русской Америки», принадлежит экспедиции Витуса Беринга (1681—1741) и Алексея Чирикова (1703—1748), ка­питанов кораблей «Святой Петр» и «Святой Павел». Пос­ле долгого, мучительно трудного плавания русские кораб­ли потеряли друг друга в густом тумане, однако капитаны почти одновременно увидели Америку: 15 июля 1741 года члены экипажа «Святого Павла» попытались высадиться на одном из островов Аляски, но все пятнадцать человек, находившиеся в посланной на берег шлюпке, бесследно исчезли, став, вероятно, жертвами аборигенов — индей­цев племени тлингит. Потеряв часть экипажа и шлюпку, Чириков отказался от дальнейших попыток высадиться на чужом берегу, направив корабль в Петропавловск. Бе­рингу повезло больше. Экипаж «Святого Петра», находив­шегося примерно в шестистах километрах к северо-запа­ду от корабля Чирикова, увидел землю 16 июля. Для Бе­ринга Аляска началась с острова Каяк. Однако это название более новое. Русский командор назвал его остро­вом Святого Ильи — так на карте Америки появилось первое русское название. Сейчас этот топоним сохранился только как название мыса на острове Каяк. Аляска пред­стала перед глазами участников русской экспедиции как земля снега и льдов. Тем не менее у берегов ее были заме­чены киты, тюлени и каланы. Находившимся на борту корабля ученым было отведено всего десять часов на об­следование новой земли. Беринга томили недобрые пред­чувствия, ему хотелось вернуться домой и успеть доло­жить о выполнении поставленной перед экспедицией за­дачи. Русские моряки доказали, что Азия и Америка отделены друг от друга морским проливом, который те­перь называется Беринговым. Будь тогдашняя русская бюрократия более внимательной, власти давно бы знали о существовании этого пролива: за восемь десятилетий до экспедиции Беринга на его берега вышел землепроходец Семен Дежнев, проплывший на лодке от устья Колымы до устья реки Анадырь. Таким образом, Берингу и Чирикову принадлежит не столько честь открытия пролива, сколько первенство в открытии «Русской Америки», со­стоявшемся почти ровно через триста лет после откры­тия, сделанного Колумбом.

          Возвращение экспедиции Беринга в Петропавловск привело местных жителей в необычайное волнение: измученные цингой, усталые, исстрадавшиеся моряки привез­ли огромное количество шкур каланов. Поскольку пуш­ной промысел был главным занятием жителей тогдашней Сибири и Дальнего Востока, многие камчадалы загорелись желанием отправиться к американским островам «за боб­рами». Первым летом 1843 года пустился в путь сержант Емельян Басов из Охотска. В составе его экспедиции, вы­шедшей в море на утлом шитике, было двое участников экспедиции Беринга, поэтому охотники довольно уверен­но добрались до цели всего за пять дней. Добыча экспеди­ции была невероятно богатой: люди Басова привезли на­зад шкур на 64 тысячи тогдашних рублей. Вторая экспе­диция Басова была еще более успешной, а доход участников увеличился вдвое. Нетрудно понять, почему многие последовали примеру удачливых промысловиков.

             До 1780-х годов русские наведывались на открытые Бе­рингом земли стихийно, для того чтобы, поживившись бо­гатой добычей, вернуться в родные края. Отношение к за­морским территориям изменилось после того, как в 1778 году к берегам Аляски подошли корабли английского мо­реплавателя Джеймса Кука (1728—1779). Для России стал актуальным вопрос об утверждении на открытых русски­ми американских землях. Этому делу посвятил себя ку­пец Григорий Иванович Шелихов (1747—1795), уроженец города Рыльска, основавший первое русское поселение на американском острове Кадьяк. Первые колонисты — бо­лее ста человек — подписали договор, по которому обязы­вались прожить на Кадьяке пять лет. В августе 1784 года снаряженные Шелиховым корабли — «Святой Михаил», «Святой Семион» и «Три святителя» — доставили первых русских поселенцев на далекий остров. Шелихов не толь­ко спонсировал экспедицию, но и сам принял в ней учас­тие. Более того, с ним в опасное плавание отправилась семья — верная супруга Наталья и двое детей.

           Аборигены встретили пришельцев неласково: они видели в русских конкурентов в зверобойном промысле, да и первые посетители Кадьяка успели зарекомендовать себя далеко не с лучшей стороны. Численный перевес был на стороне местных эскимосов, но люди Шелихова были во­оружены огнестрельным оружием. Мудрость и выдержка Шелихова, отважно выходившего на переговоры с дика­рями, в конце концов помогли наладить отношения с ме­стным населением. Поселенцы дарили эскимосам подар­ки, обменивали продовольствие и вещи на зверинце шку­ры, разжигая любопытство аборигенов, которые все сме­лее заходили в поселок бледнолицых. Год спустя эскимосы уже отправились вместе с русскими создавать поселение на континентальной Аляске. Характерно, что этот отряд на две трети состоял из эскимосов. Выбранная Шелиховым тактика общения с аборигенами была проста и чело­вечна: учить их тому, что умели цивилизованные евро­пейцы, и перенимать, в свою очередь, те навыки и уме­ния, которые помогали диким народам выживать в условиях Крайнего Севера.

              Три года спустя с сознанием успешно начатого великого дела Шелихов вернулся в Россию и отправился в Санкт-Петербург просить Екатерину II выделить из госу­дарственной казны средства на колонизацию Аляски. Им­ператрица пожаловала отважному купцу золотую медаль, грамоту и именную шпагу, но в деньгах на освоение Аляски отказала, полагая, что русским следует ограни­читься торговлей с ее жителями, а распространение вла­дений России в районе Тихого океана не имеет истори­ческих перспектив. Время показало, что сомнения Ека­терины были весьма обоснованными. В то же время деяния купца были оценены как подвиг. В 1791 году в Петербурге вышла книга «Российского купца Григория Шелихова странствования», на долгие годы ставшая справочником для моряков, совершавших плавания в северной части Тихого океана. Прочтя эту книгу, Державин назвал Шелихова «российским Колумбом» — про­звищем почетным и заслуженным.

              Даже натолкнувшись на прохладный прием в Петербурге, Шелихов не мог отказаться от главного дела своей жизни, убежденный в том, что освоение Аляски отвечает интересам государства Российского. Купец еще раз сна­рядил экспедицию в Америку, завез туда семена расте­ний, скот и домашнюю птицу, всевозможную хозяйствен­ную утварь, подыскал надежных людей, которые могли бы управлять жизнью колониальных поселений. Ему принадлежит и идея создания акционерной компании для освоения Аляски, осуществленная в 1797 году, при им­ператоре Павле I, который, как известно, был склонен пересматривать все решения матери. Однако Российско-американская компания начала действовать только че­рез два года после смерти Шелихова, став одной из круп­нейших торговых компаний мира. Держателями ее ак­ций были самые состоятельные и влиятельные люди страны, в том числе коронованные особы.

             Важную роль в создании «Русской Америки» сыграл и уроженец Каргополя купец Александр Андреевич Баранов (1746—1819). Человек умный и предприимчивый, он отправился вести дела в Сибирь и немало преуспел, в ча­стности создал там первый стекольный завод, но потерял состояние после того, как его предприятия были разграб­лены местными кочевниками. Поддавшись на уговоры Ше­лихова, Баранов согласился подписать с ним контракт на исполнение обязанности управляющего русскими промышленными поселениями в течение пяти лет, но провел в Америке двадцать восемь. Выбор Шелихова был точен — Баранов сумел наладить жизнь в колониальных поселе­ниях, укрепил хорошие отношения с аборигенами и в то же время усмирил те туземные племена, которые пробо­вали нападать на русских. Более того, первый правитель «Русской Америки» заставил считаться с фактом ее суще­ствования заплывавших в эти края иностранцев. После смерти Шелихова Баранов стал главным правителем Аляс­ки и титуловался «его превосходительством». Баранов обследовал значительную часть побережья Аляски, создал вдоль него укрепленные поселения. Самым юго-западным поселением, основанным при нем, был форт Росс, распо­лагавшийся в районе современного Сан-Франциско (штат Калифорния). При Баранове столица «Русской Америки» переехала с острова Кадьяк на остров Ситка — ею стал молодой Новоархангельск, быстро превратившийся в крупный международный порт. Как в петровские време­на в Петербурге, каждый приходящий в Новоархангельск корабль встречали салютом. Значительную поддержку Баранов получил в царствование Александра I, который, являясь акционером Российско-американской компании, стремился дать понять миру, что русские обустраивают Аляску по праву ее первооткрывателей. Император посылал к берегам «Русской Америки» военные корабли, пре­секавшие попытки иностранных купцов торговать напря­мую с аборигенами.

              Баранов был человеком дела и в интересах государства вкладывал в освоение Аляски даже собственные средства. Это не уберегло его от клеветы. Никто не смог уличить Баранова в злоупотреблениях, однако в 1819 году преклонный возраст стал причиной решения смес­тить правителя с его хлопотной должности. Преемником Баранова стал его зять Семен Яновский. Баранов же умер на обратном пути в Россию. В нашей стране имя Барано­ва основательно забыто, но Америка отдала дань его па­мяти. В 1989 году в Ситке, как теперь называется Ново­архангельск, был открыт памятник правителю «Русской Америки».

            В 1820-е годы русские начали планомерное исследование внутренних областей Аляски. Наиболее интересные сведения удалось собрать экспедиции Лаврентия Алексе­евича Загоскина (1808—1890), племянника известного сво­ими историческими романами писателя Михаила Загос­кина. Загоскин стартовал осенью 1842 года и находился в пути почти три года. Ему удалось избежать столкновений с аборигенами, завоевать их доверие и подробнейшим об­разом описать их быт и нравы — составленная им «Пеше­ходная опись» Аляски была опубликована в 1847 году. Научная работа Загоскина была удостоена ежегодной пре­мии Академии наук.

           Россия, казалось, все прочнее утверждалась в Новом Свете. Однако уже в начале Крымской войны (1853—1856) русские государственные деятели стали опасаться за судь­бу заокеанских колоний — обладавшие мощным флотом англичане и французы вполне могли сделать их своей лег­кой добычей. В этих условиях царское правительство впер­вые заговорило о возможности продажи «Русской Амери­ки» США, тем более что американское государство интен­сивно росло в западном направлении. В период Крымской войны США выступали в поддержку России, вели воен­ные поставки для русской армии и даже планировали послать добровольцев на помощь русским солдатам. Рос­сия отплатила американскому правительству в годы Граж­данской войны в США, став единственной страной, откры­то высказавшейся в поддержку территориальной неделимости государства.

              После окончания Гражданской войны переговоры о про­даже Аляски США возобновились. Россия делала ставку на укрепление в Приамурье и не хотела распылять мате­риальные ресурсы, основательно подорванные Крымской войной. Нужно было либо защищать огромную террито­рию, либо смириться с тем, что с конца 1840-х годов на нее со стороны Канады стали проникать англичане, уже в 1847 году учредившие свою факторию в верхнем течении Юкона. К тому же пушной промысел на Аляске пошел на спад, Российско-американская компания стала менее до­ходной, не спасали даже такие экзотические попытки поддержать ее статус, как продажа льда с Аляски в Сан-Франциско — такое было возможно в эпоху отсутствия холодильников.

            Уступка огромного куска территории иностранному го­сударству била по международному авторитету России, поэтому сделка с США была тайной. Александр II подписал купчую 28 декабря 1866 года, после чего в Вашингтон отправился дипломат Эдвард Стекл, в задачу которого вхо­дило представить сделку с Аляской в таком виде, будто инициатива ее покупки проистекает со стороны США. Свою миссию Стекл выполнил на отлично. 9 апреля 1867 года американский сенат вынес решение о приобретении русской Аляски за 7 миллионов долларов. Впрочем, сена­торы относились к этой сделке весьма сдержанно, не видя смысла выкладывать огромную сумму за «белое безмол­вие», как позднее назовет заснеженный север американ­ский писатель Джек Лондон (1876—1916), и решение о покупке было принято 27 голосами «за» при 12 «против» и в отсутствие еще шести сенаторов. Америка получила Аляску благодаря доброй воле правительства России, по­нимавшего, что у него не хватит сил удержать далекую территорию под своим контролем, и решившегося повто­рить шаг Наполеона, который предпочел получить деньги за Луизиану, чем в ближайшем будущем потерять ее про­сто так.

           Едва ли не последними новость о продаже Аляски США узнали ее русские обитатели. Это произошло лишь в мае 1867 года, а 18 октября «Русская Америка» была офици­ально передана Соединенным Штатам. Над бывшей рези­денцией русского губернатора Аляски взвился звездно-полосатый флаг. Аляска стала территорией США. В настоя­щее время дата перехода Аляски США отмечается как День Аляски. С покупкой Аляски в жизнь Америки во­шли понятия «верхний штат» и «нижние штаты» — т. е. территории севернее Канады и южнее ее.

          Огромную роль в приобретении Аляски сыграл государственный секретарь Уильям Генри Сьюард (1801— 1872). Он настойчиво доказывал целесообразность этой покупки, терпеливо снося бесконечные насмешки журна­листов, которые, казалось, соревновались в остроумии, придумывая новые названия Аляски: «холодильник» («ящик со льдом»), «страна Полярия», «Айсбергия» и даже — «глупость Сьюарда». Однако вскоре пишущей братии пришлось прикусить языки, поскольку первые же землепроходческие экспедиции, снаряженные правитель­ством на Аляску, подтвердили правоту госсекретаря, убеж­денного в природных богатствах этого края. Столь же высокого мнения об Аляске был и американский послан­ник в России Кассиус Клей, который писал своему правительству, что Аляска с ее мехами, рыбой и недрами стоит в семь раз дороже, чем та цена, которую за нее запраши­вают русские, — грядущие поколения будут поражаться, что «мы вообще ее получили». Слова сторонника приобре­тения Аляски блестяще оправдались в 1896 году, когда на Аляске в районе Клондайка было обнаружено золото. Его нашел Джордж Вашингтон Кармэк, рыбачивший в окрестностях Доусона на Кроличьем ручье, впадающем в реку Клондайк. С первыми же слухами о находке золота на север потянулись искатели счастья. Началась послед­няя в истории США «золотая лихорадка». Наиболее ощу­тимо она поразила западные области страны. Да и как было не взволноваться жителям портового Сан-Франциско, когда в городе появились приплывшие с севера новые богачи, имевшие при себе мешочки с золотым песком, стоившие несколько десятков тысяч долларов? Огромным спросом стали пользоваться кирки, лопаты, сита для на­мывки золота, стало трудно купить билет на пароход, направляющийся на север. Старателей ждали трудный путь по северному бездорожью и рекам, суровые холода, но надежда гнала их вперед. Певцом «золотой лихорад­ки» на Аляске стал Джек Лондон, автор изумительных «Северных рассказов», поведавших миру об американском севере и его людях.

          Дальнейшее освоение американского севера показало, что Аляска — ценнейшее приобретение, так как ее недра таили в себе множество полезных ископаемых. Осознание ценности Аляски привело к необходимости урегулирования спора о границе между Канадой и «верхней» террито­рией США. По договору от 20 октября 1903 года амери­канцы получили большую часть территорий, на которые претендовали.